Дай мне, Господь, силы.
Дай мне, Господь, слова.
Господи, Песнь Песней
дай мне услышать снова.
Дай не солгать - мыслью,
Дай пережечь - чувством,
Господи! Песнь Песней
В небе моем - тусклом...
I.
А когда отдавали в учение -
как они плакали!
- Ой, сыночек, я чую, я слышу:
Ты сюда никогда не вернешься,
ты однажды умрешь на чужбине,
а придет совсем другой...
- Ну, сынок, не в солдаты, на поле,
где кричат не рожки, а трубы,
капелланы, врачи и умершие
точно знают, что и почем...
- Я вернусь - и такую музыку
привезу вам - с живыми звуками!
И там будут гора и пастбище,
лес и чудный просторный дом,
мы войдем туда как по струночке:
мама, папа с кустом черемухи,
а за ними и мы, любимая,
приплясывая с рожком...
И мы звук закроем как створочки,
чтобы нас никто не нашел.
- Нет, ну как же это - без кумушки...
- Нет, ну как же это - без памяти!
- Да... но как же можно без города?
- Мы все заберем с собой.
______________________________
А холм у окраины
неловко насыпан:
не увидеть ни дома, ни церкови,
да и клеткой с почтовым голубем
невзначай о забор задел...
______________________________
А прежде, чем начинать с ним практики,
отправлял учеников в Теософию,
Ботанику и дебри Архитектуры
и других кромешных наук,
и старательно путал
имена цветов и заклятья на фарси,
а детали латинских храмов -
с афоризмами длинных книг.
И когда его спрашивали: зачем
из веселых мальчиков
делать сушеных кузнечиков?
он улыбался.
А однажды он брал их к озеру,
звуку рожка и кусту шиповника,
и спрашивал: что это?
И если они забывали слова,
начинал учить.
_____________________________
Этот мальчик его не боялся,
но почти ничего не спрашивал,
рассматривал витражи.
И почти не трогал рожка,
а у ивовых струек, вечером:
то зажмет их, как пряди, губами,
то, как будто, ищет руки...
_____________________________
А читая горячие книги
с сухими, как губы, страницами,
мальчик понял: неправы невежды,
говорящие: нам не сказали.
Но больничные ценные книги
от живого не отлучили -
и он слушал то сад, то стену,
говорящий знакомый куст.
Речь была то травой, то ветром,
то собором взлетала ввысь.
Говорили ему о свободе,
о гармонии, славе, веселии,
и что станет - не меньше - Миром,
и что сможет помочь любимым,
не устроив при этом горя,
или сможет придумать горе,
если знает: оно спасет.
А еще они говорили
только он не услышал полностью:
этот путь от любимых уводит...
...жить под крик изумленного сердца
...ты однажды умрешь на чужбине,
а вернется совсем другой.
______________________________
- Мастер!
Я взрослею с каждой прогулкой,
но как-то взрослею вспять.
Я как будто теряю память,
но каждый случайный камень
может вызвать во мне миры.
А как быть с такими ночами?
Надо мною все кто-то летает,
и со мною происходит вера,
и во мне открываются бездны,
и я знаю себя много большим
всего, что заметно другим.
Надо мною все время летают,
и как будто разводят краски,
и как будто меня рисуют,
а мастер - большая палитра,
у которой меня создают.
И рожок мне кажется детством -
что происходит со мной?
______________________________
- Вот моя мастерская,
вся уставлена чудесами,
ты пока готовь мои краски,
позже я сделаю тебе кисть.
II.
- Художник сам - коридор зеркал,
в него глядят на нас духи,
а мы рискуем смотреть туда.
Преступны берущие кисть со скуки.
За этим окном духи есть всегда:
те, кого ты к себе призвал,
те, кого рядом держит судьба,
те, чья радость - любить и дать,
или те, кто решился пролезть в тебя.
А для чуда не надо заклятья,
ни желания, ни напряжения мозга:
отворите триптихи Босха!
_________________________________
Любовь - тоже постройка окна,
в нем умещается дом.
Мы забываем, что чудеса
видим, едим и пьем.
Многие, кто не живет почти,
грустные просят: «Боже, спаси!
Из жизни куда-нибудь отпусти!
Или пошли нам Музу!» -
Кто научит их вкусу?
Многие жизни закрыли рот,
и сила ее разбила окно,
и кисти сами запели, но
они безголосо живут.
Блажен и талантлив, кто смог сплести
из чуда и быта жгут.
Любить и творить - одно - рисковать.
Но листья зимой открывать нельзя.
Подождите - однажды вас станет много,
а до тех пор - не стоит тревоги:
считайте ворон, живите! Я
запрещаю вам рисовать.
__________________________________
Выучив глаз Леонардо,
позы и кисти икон,
вы научитесь верно смотреть
и поразитесь, заметив
руку матроса в жесте благословения
и кошачью лапу епископа.
Узнав анатомию, встречные
глаза разложите на хрусталики,
сетчатку и оболочки,
заметите столько различий и патологий,
что типичность станет загадкой.
Человек - не набор тычинок.
Знание - повод спросить.
Копирующие великих,
расширьте свой словарь.
Пускай любовь обладает речью,
и будут умными руки.
Не странно ли:
жизнь, ставшая колдованием,
дает наблюдение и технику...
Удивляйтесь канонам и исключениям,
как высказываниям о живом.
Открывайте пошире рты.
Вы можете получить ответы,
но мир настолько глубок, что каждый
пускает корни за оболочку.
Все, чему научило меня повторение:
не сомневаться в возможностях,
каждый раз начинать с незнания
и не доверять красноречию.
III.
- В темноте от деревьев останется снег,
но я чувствую их, шуршащих.
Снег, живой, распускается по ночам.
Где-то звуки со струн стекают.
Они те, которых захочет ночь,
музыкант их не ожидает.
Он тоже, как я, всему миру Близнец.
Ему тоже весь мир - объятие.
__________________________________
Люди играют в скучные игры,
боятся, что их украдут.
Они делают невозможной близость -
о, эта этика балов, меню разговоров! -
Карл у Клары украл поцелуй...
Деревья доверчивей и доступней.
__________________________________
Но мы любимых когда-то звали,
и они приходят теперь -
оттуда, откуда-то, из до-рожденья,
мир их дарит, как ноты:
только мы не всегда узнаем,
а они о себе не знают.
Думают из страны чужой,
из соседнего дома...
Чуднее всего - даться, принять,
зажмуриваясь от тайны,
сказать: «Ты совсем как все:
деревья, заснувшие в темноте,
сновидения - ангелом - над плечом,
все, что я когда-то призвал,
все, в чем себя узнаю...»
____________________________
А когда он остался один
и подошел к холсту с кистью мастера -
та сломалась - и пальцы ожег.
А когда потянулся к другим -
те звенели и разлетались.
И он стал рисовать руками.
Главная страница | Ваши рассказы | Гостевая книга | Напишите мне
